1/14 СЕНТЯБРЯ.

СВЯТОЙ ПРАВЕДНЫЙ ИОАНН КРОНШТАДТСКИЙ,

ГЛАЗАМИ ОЧЕВИДЦА.

 

 

Батюшка поднял одной рукой епитрахиль, прочитал разрешительную молитву, и обвел епитрахилью, сначала полукругом на амвоне, а потом в алтаре, и началась литургия.

 

За престолом служило двенадцать священников и на престоле стояло двенадцать огромных чаш и дискосов. Батюшка служил нервно, как бы выкрикивая  некоторыя слова, являя, как бы, особое дерзновение.  Ведь сколько душ, кающихся он брал на себя! Долго читали предпричастныя молитвы, -- надо было много приготовить частиц. Для чаши поставили особую подставку около решетки. Батюшка вышел, приблизительно около 9 часов утра, и стал приобщать. Сначала подходили те, которые были в алтаре. Среди них подошел и я. Батюшка поднял лжицу, чтобы меня приобщить, поднес ко рту, и вдруг, отвел и опять опустил, я не достоин Св. Причастия, не достаточно каялся на этой общей исповеди. (Меня, действительно, всего оглушило).... Я стою перед Чашей, и батюшка мне ничего не говорит, а смотрит внутрь Чаши, и как-бы мешает что то, потом поднял лжицу, уже с двумя частицами Тела Спасителя, и приобщил.

 

Я отошел на клирос и стал смотреть, как приобщается народ. Около решетки стояла страшная давка, раздавались крики задыхавшихся. Батюшка несколько раз окрикивал, чтобы не давили друг друга, грозя уйти. Перед батюшкой, чтобы не выбили у него Чаши, была поставлена другая решетка, и народ пропускался между двумя решетками. Тут же стояла цепь городовых, которые осаживали народ и держали проходы для причастившихся. Народ причащался. Довольно часто батюшка прогонял от Чаши и не давал Причастия; главным образом женщин. “ Проходи, проходи, говорил он, ты обуяна безумием, я предал вас анафеме за то богохульство, котораго вы придерживаетесь”.  Это он говорил иоанниткам, той секте, которая считала батюшку Иисусом Христом, пришедшим второй раз на землю. Много было батюшке неприятностей и горя от этих иоанниток. Оне кусали его, если можно было, для того, чтобы хоть капля крови его попала им в рот. Батюшка в  соборе обличал их, и предавал отлучению от Церкви. Но оне, как безумныя, лезли к нему и ничего не слушали. И даже от Чаши приходилось их оттаскивать городовым.  Несмотря на то, что еще два священника приобщали одновременно в приделах храма, батюшка с Чашей, которую он несколько раз менял, простаивал на ногах с 9 утра до 2 дня. Надо было дивиться его энергии и силе. Я достоял до самого конца обедни. По окончании ея, Святыя Дары еще остались, и батюшка позвал в алтарь всех, кто был там, приобщался, но не запивал. Поставив всех полукругом перед жертвенником, держа Чашу в руках, он стал приобщать людей вторично, прямо из Чаши.  Удивительно трогательная это была картина! Вечеря Любви. Батюшка не имел на лице ни тени усталости, с веселым, радостным лицом поздравлял всех.

 

 

 

вернуться